История со вкусо или повар Шаляпина

Один из его ближайших друзей – композитор Сергей Рахманинов – говорил о Шаляпине так: «Беспредельный, феноменальный талант во всём, за что ни берётся». Действительно, сын вятского крестьянина, ученик сапожника, всё образование которого – четыре класса казанского начального училища, был щедро одарён природой не только в певческом искусстве. Он был незаурядным художником, карикатуристом, скульптором, оперным режиссёром, а при необходимости и дирижёром, писал рассказы, фельетоны, стихи.

Любовь к жизни в богатой натуре Шаляпина проявлялась ещё и в его таланте истинного гурмана, знающего толк в хорошей еде и ценящего обильные дружеские застолья. Современников поражало то количество еды, которое мог за один раз поглотить Шаляпин: например, двух индеек, запивая их шампанским из двух бутылок.

Немало «вкусных» воспоминаний о великом певце оставили и его друзья. Например, художник Константин Коровин воспоминал, как едва познакомившись в Нижнем Новгороде, Шаляпин потащил его в местный трактир – кормить особенной ухой с калачом. Но ещё не дойдя до трактира, остановил уличного разносчика пирогов и угостил нового знакомого пирожком с вязигой.

А оказавшись в очередной раз на Волге – теперь в Ярославле, – Шаляпин повёл друга в ресторан, где заказал белугу с хреном и зернистую икру. Но обнаружив на банке ярлык московской фирмы, певец ужасно разозлился – как это можно: на Волге подавать «московскую» икру. Бросив всё, он потащил Коровина в рыбную лавку, где лавочник по приказу Шаляпина, «взял ножик, вытер о фартук и вытянул осетра изо льда. Осётр открывал рот. Лавочник бросил его на стол, ножом полоснул по животу. Показалась икра. Лавочник выгреб её ложкой в миску, поставил миску и соль в бураке перед Шаляпиным и подал калачи. Шаляпин щепотью посолил икру в миске и сказал: "Ешь – вот это настоящая"».

В 1915 году обстановка в Петрограде была непростой: война чувствовалась во всём. Беженцы из занятых немцами районов наводнили город. Заводских и фабричных рабочих раскачивали большевистские агитаторы и пропагандисты, стремящиеся превратить стихийную борьбу пролетариата в организованное движение против самодержавия.В сентябре этого же года в подъезд дома 2 по Пермской улице, что на Аптекарском острове Петрограда, вошел молодой человек и, поднявшись на второй этаж, позвонил в колокольчик дубовой двери.

Выглянувшая горничная увидела двадцатилетнего юношу, тщательно одетого, с косым пробором коротко остриженных волос и с небольшими аккуратными усиками.- Николай Хвостов к господину артисту Федору Ивановичу Шаляпину, - представился молодой человек, после чего был незамедлительно впущен в небольшую прихожую, на вешалке которой висело несколько пальто. Из глубины обширной квартиры слышались голоса и раскатистый смех.

Через минуту после доклада в прихожую вышел сам Шаляпин, мгновенно заполнивший своей крупной фигурой всё пространство. Это был крепкий 42-летний мужчина, лицо которого было знакомо, без преувеличения, всему миру. Бронзовый, ещё летний загар богатырской шеи подчеркивал отложной воротничок его ослепительно-белоснежной рубашки. Зеленоватые глаза под густыми и мохнатыми бесцветными бровями внимательно оглядели гостя.

Барственным жестом с неторопливыми движениями уверенного в себе человека Шаляпин взял рекомендательное письмо и, не читая, сунул к себе в карман.

Визит юноши не был для него неожиданностью. После покупки доходного дома на Петроградской стороне Шаляпин, занявший второй этаж под квартиру, уже некоторое время искал повара, знакомого с русской и европейской кухней. И однажды шеф-повар ресторана «Регина», в котором ужинал в очередной раз знаменитый бас, настоятельно порекомендовал ему присмотреться и попробовать в деле молодого Николая Хвостова.

Именно на него и смотрел сейчас с некоторым недоверием Федор Иванович.

- Молод еще, а готовить-то умеешь? – и, не дожидаясь ответа, решительно добавил: - Ладно, валяй! Иди приготовь пробный обед! А там – посмотрим!Опасения и сомнения Шаляпина оказались совершенно напрасными – Хвостов оказался знатоком и мастером европейской и русской кухни.

В доме Шаляпина, куда был принят на службу Николай Хвостов, часто бывало много гостей. Да и семья у Федора Ивановича была немалая. Будучи человеком гостеприимным и радушным, Шаляпин любил устраивать посиделки за большим обеденным столом. Поэтому, работы у Хвостова всегда хватало.

Шаляпин прекрасно разбирался в нюансах кулинарного искусства и поварской труд оценивал очень высоко. Ему нравилась европейская кухня и он с удовольствием ее смаковал, но предпочтение отдавал русской еде: щам с грибами, на бульоне из рыбьих голов, рыбацкой ухе и рыбной похлебке, гречневой каше с топленым молоком, макаронам с грибами. Обожал разные кулебяки, пироги, а любимым его лакомством были баранки или бублики с чаем и брусничным вареньем.

В июне 1916 года Шаляпин приехал в Крым для того, чтобы вместе с М. Горьким начать работу над автобиографией.

Жили они в имении шаляпинского хорошего знакомого К. Ушакова. Там же разместился и М. Горький и его стенографистка.

День начинался рано, с легкого завтрака, затем – работа над книгой до полудня, а в час дня подавался очень обильный второй завтрак. Затем отдых, а с 16 часов – обработка материалов, а вечером – ещё более обильный обед. Для того, чтобы накормить всех обитателей имения, семью и друзей Николаю Хвостову приходилось напрягать все свои силы, проявлять умение и изобретательность. Именно там ему пришла в голову мысль составить сборник рецептов, популярных в доме Шаляпина. Таким образом, итогом пребывания великого артиста в Форосе явилось сочинение автобиографии «Страницы из моей жизни», а для повара Хвостова – создание уникального свода кулинарных рецептов.